Будучи юным географом, чем снискал немалую похвалу от взрослых, в детстве я всегда хотел побывать в Узбекистане и Таджикистане. Видимо, от рано проявленной любви к Востоку. Ведь для советских людей олицетворением Европы была Прибалтика, а Востока — Средняя Азия. Все остальное было трудно досягаемо. Мечты сбываются, хоть и не быстро. Советского Союза давно нет. Но есть Узбекистан — независимая и колоритная страна, где я обрел много друзей.
КАК ЭТО БЫЛО

Если не учитывать Туркменистан, история армян в рамках современных границ Узбекистана имеет глубокие корни, в отличие от соседних стран. Побывать здесь любому армянину — все равно что совершить паломничество по «святым» местам армянских следов средневековья. Да и любого путешественника Узбекистан не может оставить равнодушным. Одни только названия городов чего стоят — Самарканд, Хива, Бухара, Фергана, Андижан… Повеяло нафталином? То-то же! А как насчет Шахрисабза, Намангана, Учкудука? Не вызывает ли тоску по песням «Яллы» Фарруха Закирова? Ах да, чуть не забыл! Впервые об армянах Узбекистана я узнал как раз таки от самого Закирова, с которым познакомился еще в 2008 году. Многое артист мне поведал тогда. Но только через 13 лет я посетил Узбекистан по армянской тематике, и готов поделиться с вами об увиденном, услышанном и прочитанном.

Связи Армении со Средней Азией уходят вглубь веков, когда оба региона входили в состав разных империй, начиная с Кира II Великого (558-530 до н.э.). Это были и ремесленники, и торговцы, и воины в числе армяно-персидских дружин. Не обошлось и без пленных и беженцев. В 1386 году центральноазиатский полководец Тамерлан (Тимур) вторгся в Армению и подверг многие ее города и села грабежу и разорению, а их население — массовым убийствам и угоном тысяч армянских пленных в столицу своего государства Самарканд. В числе пленных были строители, каменотесы, оружейники, ювелиры. Среди них оказался и молодой Карапет Джугаеци, ставший впоследствии священником, а после смерти Тамерлана епископом армянской общины Самарканда. Следующий большой поток армян оказался здесь в XVI-XVII вв., когда Армения стала объектом кровопролитной войны между османской Турцией и сефевидским Ираном и была разделена ими в 1639 г. Тогда многие армяне, испытывая жесточайший гнет, были вынуждены искать пристанище на чужбине, в том числе и на территории современного уже Узбекистана. Среди поселившихся армян-беженцев были купцы. Со временем они завязали довольно тесные связи с деловыми людьми Бухарского и Кокандского ханств, а затем и Бухарского эмирата. Постепенно, прочно оседая в этих местах, армяне перевозили свои семьи, обзаводились собственными домами и хозяйством.

Дальнейшее формирование армянской диаспоры Узбекистана было уже всецело связано с завоеванием со второй половины XIX в. Российской империей. Как и в Туркменистане, в пределах современного Узбекистана стали селиться армяне из Арцаха (Нагорного Карабаха) и Шемахи. Особенно сильный поток пришелся на начало ХХ в. в связи с межнациональными армяно-татарскими столкновениями в Закавказье. В частности, они селились в крупных городах — Коканде, Ташкенте, Самарканде и Бухаре. Армяне устраивали как русских империалистов, так и местное население. Для тех и других армяне служили мостом доверия, т.к., будучи христианами и, одновременно, восточным народом, большинство армян говорили в совершенстве на русском языке, отлично владели персидским и тюркским. Поэтому среди армян было немало толмачей, отличались они также предприимчивостью и трудолюбием. Напомню, большинство из них были выходцами из Арцаха (Карабаха). Это и послужило, главным образом, тому, что ничто восточное им не было чуждым — ни в лингвистическом, ни в культурном плане. Начиная с конца XIX в. армяне Арцаха стали активно прославлять край, называемый ныне Узбекистаном, делая его центром центральноазиатского региона. С 1880-х гг. уроженец арцахского села Хонашен Петрос Агамалов производил искусственные минеральные воды близ Ташкента, а по инициативе гидротехника Александра Шахназарова была открыта в 1899 г. первая в крае биологическая станция и ее дочерняя компания под руководством Михаила Цатурова. В эти царские годы отличились достижениями армяне-фармацевты и врачи, среди которых Иван Бекназаров (отец известного кинорежиссера Амо Бек-Назарова) и Микаэл Арбелов (Орбелян), открывшие первые аптеки в крае. Когда центральноазиатский регион охватила холера, врачи-инфекционисты Алексан Ишханов и Михаил Арустамян первыми отправились в Бухару для спасения местного населения от заразы. Неоценим вклад и деятелей культуры. В 1902 г.

в Ташкенте был открыт первый стационарный цирк под руководством армянина с грузинской фамилией Аракела Цинцадзе. А уже в 30-е советские годы в городе открылся Армянский театр им. Степана Шаумяна, где ставились пьесы не только армянских, но и русских, зарубежных драматургов. Говаривают, что любимым автором ташкентских армян был Уильям Шекспир.

Впрочем, не хочу утомлять вас перечислениями. Думаю, будет интереснее, если расскажу все по пути.

АРМЯНСКАЯ ХАНУМ УЗБЕКИСТАНА

Перед поездкой в Ташкент я связался с председателем армян Узбекистана Карине Мартиросян, которая должна была меня встретить, организовать съемку «Армянского следа Узбекистана». Однако, увы, я так и не увиделся с ней. Разминулись. И все же надо отдать должное этой женщине — она сделала все, чтобы я не скучал. Познакомила с замечательными людьми, встретившими меня в аэропорту Ташкента им. Ислама Каримова. Это были Валерий Бабаханян, Вазген Барагамян и Виктор Хандамян. Он же музыкант и руководитель молодежной организации армян Ташкента.

Прогуливаясь по городу, нельзя не заметить, что узбекистанская столица плотно застраивается, на смену старым советским высоткам приходят новые. Впрочем, кто бы что ни говорил, новые здания нисколько не портят облик города с его широченными проспектами. Основным подрядчиком «нового Ташкента» является Турция. После смерти первого президента страны Каримова, который старался избегать проникновения иностранного капитала в страну, нынешний президент Шавкат Мирзиеев не чурается ничем импортным. Открыл границы, наладил тесные отношения с Турцией, другими мусульманскими странами, что дало приток инвестиций. Правда, ни первый, ни второй президенты так и не удосужились обменяться дипломатическими ведомствами с Арменией. А началось все с армянского экс-президента Сержа Саргсяна, который остро отреагировал на реплику Каримова по освобождению Нагорного Карабаха. Да-да, именно так все и было.

Авторитарный Каримов как никто другой понимал «чаяния» азербайджанского диктатора, из-за чего не торопился идти на сближение с Ереваном. Но надо отдать должное почившему: Ислам Каримов уважал армян-граждан Узбекистана, делал все, чтобы они не покидали страну, чувствовали себя комфортно. Армяне же отвечали взаимностью. Например, на протяжении нескольких десятков лет личным врачом Каримова был армянин Вячеслав Ервандович Аваков. А первую медаль (серебро) независимому Узбекистану привез из Сиднея в 1991 боксер, чемпион мира Артур Григорян («Король Артур»). И это только толика того, за что президент знал и уважал армян.
В Ташкенте мне чертовски хотелось попасть в Дом-музей Тамары Ханум — так называли в СССР приму узбекского танца Тамару Артемовну Петросян, чьи предки являлись выходцами из Арцаха. Валерий Бабаханян был лично знаком с Тамарой Ханум. Вместе мы и отправились на улицу, носящую имя великой танцовщицы.

— Сначала Тамара жила в квартире, вспоминает Валерий. — Но ей было тесновато в ней, так как квартира всегда была полна гостями. Руководству республики пришлось раскошелиться и подарить ей этот дом. Здесь тоже всегда гремела музыка. Кого тут только не было! Если Тамара не на гастролях, значит, дома с гостями. А это всегда застолье, танцы и песни.

Впрочем, сами экспонаты говорят за себя. На стенах портреты знаменитых гостей Тамары Ханум: посиделки и веселье с Раджем Капуром, Парвин Баби, Юрием Гагариным, Арамом Хачатуряном, Майей Плисецкой, Родионом Щедриным, Аркадием Райкиным, Алексеем Толстым и др. Дружила Тамара Ханум и с народной артисткой Азербайджанской ССР Зейнаб Ханларовой. На одной из гастролей певицы в Ташкенте «узбекская дива» преподнесла «азербайджанской диве» национальный шелковый халат, расшитый золотыми нитями. Азербайджанка называла Тамару сестрой. Но как часто бывает в жизни, от «сестринской любви» и следа не осталось, когда эта дружба стала испытываться на прочность. В феврале 1988 года в азербайджанском городе Сумгаите начались антиармянские погромы. Затем волна беспорядков охватила и Баку. Тамара Артемовна очень переживала за соотечественников. Пыталась дозвониться до азербайджанской подруги, чтобы узнать о происходящем «из первых рук». Ведь советское телевидение многое замалчивало. Ханларова не отвечала на звонок. Позже Тамара Артемовна узнала, что подруга Зейнаб организовала в центре Баку раздачу плова для громил. Это и стало ударом для Тамары Артемовны. Из-за чего она вычеркнула из жизни ту, которая еще год назад называлась сестрой. Однако вернемся в дом примы.

В двух холлах огромного, по советским меркам, дома много места занимают костюмы, среди которых не только узбекские национальные, но и армянские, русские, индийские, молдавские, казахские. Особняком висят арабский костюм, — подарок президента Египта Гамал Абдель Насера, — и китайский наряд от Мао Цзе Дуна. Чуть поодаль — остальные подарки и награды от первых лиц стран и союзных республик. Все это стало национальным достоянием современной Республики Узбекистан.

У Тамары Артемовны остались потомки от двух дочерей Вандетты и Лолы. Семья решила оставить имущество своей знаменитой мамы и бабушки поклонникам ее творчества. Кстати, две из четырех сестер Тамары Артемовны, Елизавета и Гоар, тоже стали именитыми танцовщицами. И если старшей, Гоар, пришлось покинуть сцену и сопровождать сестру в ее гастролях, то Елизавета пошла дальше — стала основательницей каракалпакского танца. Остальные сестры, Амалия и Виктория, связали свою жизнь с наукой, стали учеными.

ТРАВЛЯ

Узбекистан — страна многонациональная, хлебосольная, я бы сказал, вкусная. Я увидел Ташкент ровно таким, каким его всегда представлял в своем воображении. Кроме одного: я так и не встретил девушек с 27-ю косичками под тюбетейкой и в атласных нарядах, переливающихся блеском от солнечных лучей. Оказалось, уже лет 30 такое не носят. Разве что по праздникам. Например, на Новруз. А жаль! Теперь узбекские девушки одеваются как европейки, утратили национальный колорит, отличительный стиль. Но есть вещи, которые, слава Богу, сохранились в традиции узбеков — уважение к старшим.

Как и в соседнем Таджикистане, здесь принято приветствовать старших с почтением, прикладывая ладонь к собственной груди. Если рядом взрослый мужчина или женщина, те, что моложе, присаживаются рядом только с позволения старших. Согласитесь, такое сложно где-либо встретить. Даже на Востоке. А уж Восток я исколесил вдоль и поперек. Знаю, что говорю. Причем это касается не только узбеков, но и всех остальных представителей народов многонационального Узбекистана. Кстати, в Ташкенте я познакомился с Ниной Сароян и Рубеном Балуевым. Я и раньше был с ними знаком виртуально. Но теперь и лично довелось встретиться. Это молодая супружеская чета нашла друг друга в моем «Антитопоре». Она — из Барнаула. Он — ташкентский. Оба были моими зрителями. Так и сошлись, обмениваясь комментариями под моими выпусками. Вскоре Нина перебралась к мужу в Ташкент. Теперь живут вместе и каждый раз при удобном случае благодарят «Антитопор» за то, что нашли друг друга. Ну чем не романтика? Ребята узнали, что я нахожусь в Ташкенте, решили пригласить меня на обед. Чертовски было приятно разделить трапезу с счастливой парой, к которой я, хоть и мало-мальски, но причастен. Согласитесь?

Повествуя о многонациональном Узбекистане, нельзя не сказать и о тех, кто старается разрушить эту идиллию извне. Взявший курс на пантюркизм и армянофобию Азербайджан тратит огромные деньги для того, чтобы рассорить узбекский и армянский народы. Мишень, Баку, выбрана не случайно. Узбеки народ тюркского происхождения. В стране большая армянская община. Чем не повод, чтобы поживиться кровью? Имеющему возможность хорошо оплатить заказчику из Азербайджана остается только найти исполнителя, который бы мог чиркнуть спичкой. А уж пламя не заставит себя ждать. И такой исполнитель нашелся — преподаватель одного из вузов Узбекистана Шухрат Саламов. За два с небольшим года ему удалось написать пять антиармянских книг под псевдонимом Шухрат Барлас. Тема душещипательная — геноцид мусульманских народов в Ферганской долине армянскими дашнаками. Ради «икорных» денег Саламову даже пришлось лишиться работы. Вернее, вуз отстранил Саламова от преподавательской деятельности. Не знаю, стал ли ташкентский преподаватель богаче от продажи своей совести или нет, но уважение со стороны интеллигенции утратил окончательно.

— Лично я родом из этих мест, о которых пишет Шухрат Саламов, — говорит врач Канат Одилов. — У нас в Узбекистане и хорошее, и плохое передается из уст в уста. Но никто из моих дедушек и бабушек не рассказывал мне, что описанные события в Ферганской долине имели место быть. Я бы уж точно знал об этом. Считаю, что господин Саламов просто продался тем, кому выгодно столкнуть лбами народы Узбекистана.

Такого же мнения придерживается и ташкентский историк Баходир Муминов.

— Мне стыдно за своего соотечественника и коллегу, — говорит Баходир Дилшодович. — Я не знаком с Саламовым, мотивы его псевдоистории мне не ясны. Но я ознакомился с одной из его работ. Чувствуется, что книга написана с конкретной целью, о которой можно только догадываться. Как специалист и знаток Узбекистана скажу так: дашнаки действительно были в Узбекистане. Но к убийствам мирного населения отношения они не имели.

Что тогда делали дашнаки в Ферганской долине, спросите вы? Справедливый вопрос! А вся правда лежит на поверхности.
К началу XX века Средняя Азия находилась в составе Российской империи, и в начале становления советской власти, несмотря на сопротивление басмачей большевикам, вся Средняя Азия стала частью СССР и состояла из Туркестанской АССР, Бухарской и Хорезмской республик. С 27 ноября 1917 года по 22 февраля 1918 года на территории Узбекистана существовало непризнанное независимое государство — Туркестанская автономия. В январе 1918 года, после того, как Туркестанская автономия отказалась исполнять предъявленный ультиматум — признать власть Советов, — для ликвидации самопровозглашенной автономии из Москвы в Ташкент прибыли 11 эшелонов с войсками и артиллерией под командованием Константина Осипова. С 6 по 9 февраля 1918 происходили уличные бои, со значительными жертвами и разрушениями, в которых погибло более 10 тыс. мирных жителей. Эта операция на долгие десятилетия подорвала доверие местного населения к русской революции, центральной и местной Советской власти. Ответом на ликвидацию Туркестанской автономии стало мощное национально-освободительное партизанское движение, известное в советской историографии как басмачество. Чтобы усмирить население и завоевать доверие к Советской власти, Москва провела переговоры, как им тогда казалось, с союзниками-пантюркистами из Турции. Было решено направить в Среднюю Азию одного из членов триумвирата, одного из главных пантюркистов Турции и союзника большевиков Энвера-пашу. Однако, как только он оказался в Средней Азии, что-то пошло не так. Турецкий идеолог пошел на сговор с басмачами и выступил против своих же недавних еще союзников-большевиков. Службу басмачам паша начал в отряде Ишон-Султана. После этого он развернул активную деятельность по координации басмаческого движения и был признан эмиром Сеид Алим-ханом главнокомандующим всеми басмаческими отрядами Бухары, Хивы и части Туркестана. Под турецкие ятаганы подпадали не только сочувствующие большевикам, но и нацмены нетюркского происхождения, большинство из которых армяне и евреи. Узнав об этом, в Ферганскую долину двинулся отряд дашнаков, чтобы защитить своих соотечественников. Уж слишком была тогда еще свежа память 1915 года, когда тот же Энвер-паша вместе со своими соратниками зверски учинил Геноцид армянского населения Восточной Турции. Прибыв в Ферганскую долину, отряд дашнаков ринулся в бой с басмачами и их турецкими кураторами. Идеологические враги, большевики и дашнаки, стали на некоторое время даже союзниками.

Заинтересованность первых осуществлялась в насаждении власти Советов, вторых — в защите армянского населения края. Большевики даже предложили дашнакам сделку: «В случае поражения басмаческого движения в крае и установления власти рабочих и крестьян дашнаки получат места в парламенте». Позже большевики сдержали слово. Дашнаки получили свои места в местном парламенте. Хоть и ненадолго. Однако же факт остается неизменным — главной мишенью дашнакской дивизии в Средней Азии было не столько басмачество, к коему сами дашнаки не имели отношения, сколько насаждаемый турками пантюркизм и, как следствие, убийства армян. Кстати, за это и понес наказание Энвер-паша, который был убит в кишлаке Чаган советским комдивом и армянским мстителем Яковом Мелькумовым. Также стоит заметить, что кровопролитие в отношении армян, евреев и даже русских в Узбекистане долгое время не являлось секретом. Об этом был написан и издан роман «Это было в Коканде» в 1940 г. очевидцем, русским писателем и драматургом Николаем Никитиным, а позже, в 1977 г. снят одноименный фильм узбекским режиссером Учкуном Назаровым. В экранизации предводитель басмачей Иргаш так и говорит: «Сначала я вырежу армян и евреев… Потом и русских». Остается только заметить, что Играш был начальником милиции Коканда и, по совместительству, главарем банды головорезов из четырех тысяч человек, не щадящих никого. Даже узбеков, отказывавшихся принять власть Иргаша и признавать его Кокандским ханом. Сателлитами же бандита-самозванца были пантюркизм и исламизм. В июле 1918 года военный министр Кокандской автономии и командующий лояльным Петербургу мусульманским отрядом полковник Чанышев телеграфировал следующее:

«В военно-революционный комитет. Не имея возможности сдержать массу, сильно возбужденную, настоящим сообщаю, что если до четырех часов не будет объявлено о сдаче крепости, народ прорвет плотину дисциплины. Я не отвечаю за мирное еврейское, русское и армянское, население.

Командующий мусульманскими войсками Чанышев, г. Коканд».

Такова объективная реальность, о которой лучше не вспоминать во имя будущего всех народов. Но коль вспомнили, то необходима вся хронология. Только в этом случае история становится наукой. Во всех остальных случаях — исторические манипуляции. Сегодня ни армянам, ни узбекам нечего делить. Те и другие пребывают в мире и согласии в независимом Узбекистане. Ни дашнаки не правят в Армении, ни басмачи в Узбекистане. И как бы ни возжелал официальный Баку преподнести историю басмаческого движения в годы I Мировой войны в искаженном виде, усилия будут тщетными. Шухрат Саламов яркий пример тем усилиям.

Вадим АРУТЮНОВ