Он повествует о том, как появился народ и в каком направлении он развивается.
Рита Мэи Браун

Очень часто начать исследование для лингвистов становится проблемным, поскольку даже у начала уже должна быть некая предыстория. Пути прошлого ведут в настоящее. Иногда научный подход к исследованию происхождения древнего языка носит чисто гипотетический характер.
Для установления происхождения языканужны теоретические основы и базовая структура языка. В случае с армянским языком гипотеза строится на его отношении к индоевропейской семье, которая, помимо армянского, включает в себя еще более 100 языков.  Базовая структура языка устанавливается посредством анализа слов и звукового состава, которые восходят к общим корням индоевропейского праязыка. Исследование языка на предмет его происхождения и эволюции главным образом связано с его речевыми характеристиками. Большинство современных лингвистов в своей работе опираются на гипотезу, что разговорный язык более фундаментален, а поэтому и важнее, чем письменный. Таким образом, армянский язык считается преимущественно потомком индо-хеттской группы языков. Лингвисты — сторонники принадлежности армянского языка к индоевропейской семье языков сходятся в том, что этот язык составляет отдельную ветвь внутри группы.

С самого начала было выдвинуто несколько гипотез. Европейскими лингвистами прошлых столетий были сделаны попытки исследовать и классифицировать этот язык. Матурен Вейсьер де Лакроз (Ла-Кроз) (фр. Mathurin Veyssière de La Croze 1661—1739) стал одним из первых европейских ученых современной эпохи, кто серьезно занялся исследованием армянского языка, а именно его религиозной стороны. Лингвист писал, что перевод Библии на армянский язык представляет собой «образец всех переводов». Матурен Вейсьер де Лакроз составил внушительный немецко-армянский словарь (примерно 1802 статей), однако ограничился он исследованием лишь лексикологии, не углубляясь в истоки языка.

Сразу же после того как были обозначены принципы компаративной лингвистики Францем Боппом (Franz Bopp), Петерманн в своем труде «Grammatica linguae Armeniacae» (Берлин, 1837), на основе этимологических данных по армянскому языку, доступных в Германии на начало 19 века, смог выдвинуть предположение, что армянский язык относится к индоевропейской семье языков. Девять лет спустя в 1846 г., независимо от исследования Петерманна, Виндишманн – специалист по зороастрийским надписям Баварской Академии наук  — опубликовал в своем научном труде Abhandlungen замечательную монографию об армянском языке, в которой был сделан вывод, что армянский язык произошел от древнего диалекта, который должен был быть сильно похож на авестийский язык(язык, на котором были сделаны зороастрийские рукописи) и древнеперсидский, в котором, однако, заимствования появились значительно раньше.

Наряду с тем, как Потт высказывал сомнения относительно генетического родства армянского с арийскими языками, и допускал лишь значительное влияние последних на первый, Дифенбах, напротив, заметил, что этой гипотезы не достаточно, чтобы объяснить близкое родство между армянским и индийским/санскритом и древнеперсидским языками. Эту же точку зрения принял Гоше (Gosche) в своей диссертации: «De Ariana linguae gentisque Armeniacae indole» (Берлин, 1847г.). Три года спустя в периодическом издании «Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaft», под заголовком «Vergleichung der armenischen consonanten mit denen des Sanskrit» де Лагард опубликовал результаты своего труда: список из 283 армянских слов с их этимологическими определениями, где характеристика самого языка не затрагивалась подробно .

В предисловии ко второму изданию «Comparative Grammar» (1857г.) Бопп, пионер в области исследования компаративной лингвистики, отнес армянский язык к иранской группе и сделал попытку, хотя и безуспешную, объяснить флективные элементы в языке. Фр.Мюллер (Fr.Müller), который начиная с 1861г. занялся этимологическим и грамматическим исследованием армянского языка в серии своих научных статей (SitzungsberichtederWienerAkademie), смог намного глубже проникнуть в сущность армянского языка, который по его мнению определенно принадлежал к иранской группе.

Русский лингвист Патканов вслед за немецкими востоковедами опубликовал свою итоговую работу «Über die bildung der armenischen sprache» («О структуре армянского языка»), которая была переведена с русского языка на французский и опубликована в «Journal Asiatique» (1870 г.). Де Лагард в своем труде Gesammelten Abhandlungen (1866 г.) утверждал, что в армянском языке следует различать три компонента: исходную основу, последующие наложения древнеиранского языка, и похожие современные иранские заимствования, которые добавились после основания Парфянского Государства. Однако он не дал характеристику всем трем уровням, и по этой причине его мнение не может быть принято к последующему рассмотрению. Точка зрения Мюллера о том, что армянский язык – это ветвь иранской группы языков, не была в свое время опровергнута, оказалась превалирующей и легла в основу теории.

Значительный сдвиг в сторону от персидской теории был сделан после появления монументальной работы под авторством Генриха Хюбшмана(Heinrich Hübschmann), в которой в результате обширного исследования было сделано заключение, что армянский язык относится к арийско-балто-славянскимязыкам, а точнее: это промежуточное звено между иранскими и балто-славянскими языками. Глубокое исследование ученым-лингвистом армянского языка – повлияло на переоценку родства языков внутри индоевропейской семьи, и  оптимизацию ее схематической классификации. Армянский язык – это не просто независимый элемент в цепи арийско-персидских и балто-славянских языков, а это связующее звено между ними.  Но если армянский язык – это связующий элемент между иранскими и балто-славянскими языками, между арийскими и европейскими, то, согласно Хюбшманну, он должен был играть роль посредника в момент, когда все эти языки были еще очень близки друг к другу, когда еще не было четких границ между ними, и когда они могли рассматриваться лишь как диалекты одного языка.

Позже Хюбшманн, почти в порядке исключения, продолжил исследование армянского языка и выпустил несколько книг по этой теме. Более поздние лингвисты и эксперты по индоевропейским языкам укрепили выводы Хюбшманна и продолжили это исследование. Швейцарский лингвист Роберт Годель и некоторые самые выдающиеся лингвисты или специалисты по изучению индоевропейских языков (Эми́ль Бенвени́ст, Антуа́н Мейе́ и Жорж Дюмези́ль) много также написали про различные аспекты армянской этимологии и индоевропейское происхождение этого языка.

Не удивляет тот факт, что выдвигались и другие теории о происхождении армянского языка. Резко отличается от теории индоевропейского происхождения армянского языка гипотеза Николая Яковлевича Марра о его яфетическом происхождении (по имени Иафета, сына Ноя), основанная на определенных фонетических особенностях армянского и грузинского языков, которые по его мнению произошли из одной языковой семьи, яфетической, имеющей связь с семитской семьей языков.

Между сторонниками Курганной гипотезы и семитской теории происхождения языков, существует ряд лингвистов, которые рассматривают также возможность распространения языков из территории Армении. Эта гипотеза опровергает широко распространенное мнение о центрально-европейском происхождении языков. Недавно новое исследование в этом направлении привело к формулировке Полом Харпером и другими лингвистами так называемой глоттальной теории, которая воспринимается многими экспертами как альтернатива теории индоевропейского происхождения языков.

В дополнение к сомнительной теории персидского происхождения языков армянский язык часто характеризуется как близкий родственник греческому языку. И все же, ни одна из этих гипотез не расценивается как достаточно серьезная с чисто филологической точки зрения. Армянский филолог Рачия́ Ако́пович Ачаря́н составил этимологический словарь армянского языка, содержащий 11 000 корневых слов армянского языка. Из всего этого количества индоевропейские корни слов составляют лишь только 8-9%, заимствованные слова — 36%, и преобладающее количество «неопределенных» корневых слов, которые составляют более чем половину словаря.

Значительное число «неопределенных» корневых слов в армянском языке (почти 55% словарного состава) – очевидный признак «необъяснимого» происхождения  языка, который  противоречит традиционной классификации и/или генетическому родству с соседними культурами греческой либо персидской. Возможно, разумнее было бы исследовать генетическую связь по этимологической линии с вымершими языками (хурритским, хеттским, лувийским, эламским или урартским), которые существовали на территории современной Армении (области Анатолии и Восточной Турции.)

Эксперты в области исследования индоевропейских языков сходятся во мнении, что протоиндоевропейское разделение языков началось в 4-м тысячелетии до н.э., что дало толчок лингвистической эволюции и формированию независимых языков. Подобным образом, ок. 3500 лет до н.э. протоармянские племена  — неважно были ли они европейцами по происхождению (согласно фрако-фригийской теории, поддерживаемой западными учеными) или азиатами (арийцами/аборигенами/иными азиатскими племенами) – создали экономическую структуру на основе земледелия, животноводства и металлообработки на географическом пространстве, которое стало известно, как Армянское нагорье.

Результаты недавних археологических исследований в Армении послужили доказательством нескольких совпадений между этой цивилизацией и индоевропейской культурой. С высокой долей вероятности можно полагать, что армянская культура самобытна, стояла особняком от других человеческих культур в Малой Азии и Верхней Месопотамии.

В этом контексте армянский язык с непрерывной эволюцией и неизменным географическим положением продолжал развиваться и обогащаться за счет соседних культур, что подтверждается наличием заимствованных слов, и после создания письменности, обмениваться опытом с другими отдаленными культурами. Таким образом, можно предположить, что история армянского языка и его современного варианта насчитывает примерно 6000 лет.

Вполне вероятно, что такое расхождение лингвистических теорий преследует одну цель —  лучше понять природу армянского языка. Бехистунские надписи в Центральном Иране 520 г. до н.э. часто приводятся в качестве первого упоминания слова Армения. В этой связи для многих, включая историков, история армян начинается с 6-го века до н.э. И все же, такое «начало истории»  является произвольным и поверхностным выводом. Не придается значения или игнорируется тот факт, что в бехистунском памятнике письменности событие описывается на трех разных языках: древнеперсидском, эламитском и аккадском. Верно лишь то, что самая древняя запись с упоминанием слова «Армения» выполнена клинописью.