Помощник президента Армении в 1991-1992 гг., бывший замминистра иностранных дел и первый посол Армении в США, с 2009 года профессор Школы права и дипломатии имени Флетчера при университете Тафтса Рубен Шугарян в беседе Tert.am коснулся изменений во внешней политике Армении спустя год после революции.
По его словам, изменение системы ценностей в стране не могло не повлиять на внешнюю политику.
На вопрос о том, что после революции прошло более года, вершители внешней политики Армении изначально заявляли, что во внешней политике ожидать реверсов не стоит, оставались ли новые власти верными объявленной ими политике, Рубен Шугарян ответил, что, в целом, важно сохранить преемственность во внешней политике.
«И с некоторыми оговорками я должен сказать, что в Третьей Республике Армения более или менее сохранилась преемственность», — сказал он, отметив при этом, что однако нужно констатировать то, что после революции что-то изменилось во внешней политике.
«Подход, концепция и мировоззрение в основном сосредоточены на нынешнем суверенитете Армении, независимом принятии решений. А это очень важно, это уже вопрос национальной безопасности. Внешняя политика Армении всегда зависела от двух вопросов: один — это Карабахский вопрос, а другой — отношения с Турцией. Если хотя бы один из этих двух вопросов не решается, то говорить о суверенитете крайне сложно», — подчеркнул он.
По его словам, в любом случае шаги для того, чтобы этот суверенитет был, были сделаны.
«Условно говоря, «четвертая администрация», по крайней мере, пытается поставить суверенитет во главе своих решений.
Следует также отметить, что изменение системы ценностей в стране не может не повлиять на внешнюю политику», — отметил бывший замминистра иностранных дел.
Он напомнил о том, что не решились два важных для Армении вопроса: карабахский вопрос и нормализация отношений с Турцией.
«По поводу Карабаха, что случилось после революции и до нее, после апрельской войны 2016 года, могу сказать, что, прежде всего, ясно, что Арцахский вопрос отличается от других конфликтов. Во-вторых, если в свое время в мире существовало определенное восприятие Армении, что в отличие от авторитарного Азербайджана, она является полуавторитарным режимом, то сегодня в процессе изменения системы ценностей разница с Азербайджаном крайне велика. А это значит, что у нас есть возможность повысить наш суверенитет и самостоятельно принимать решения», — сказал он.
На замечание о том, что нынешние власти изначально объявили о возвращении Арцаха за стол переговоров, Азербайджан не принял это и вряд ли примет, насколько было правильно заявлять об этом, профессор отметил, что одним из величайших достижений армянской дипломатии было то время, когда в 1994 и 1995 годах Карабах был признан ОБСЕ, международным сообществом в качестве переговорной стороны.
«Это дало нам много возможностей для решения проблемы, потому что, если Карабах не будет участвовать в переговорном процессе, будет очень трудно представить, что переговоры увенчаются каким-либо решением.
С другой стороны, одним из самых больших промахов было то, что в 1998 году Карабах был вытеснен из-за стола переговоров.
Никол Пашинян объявил о возвращении в Арцаха за стол переговоров во время своего первого визита в Арцах. Затем данное изменение подхода более дипломатическим образом было представлено в ООН», — отметил Р. Шугарян.
На замечание, что сопредседатели и в прошлом встречались с властями Арцаха и параллельно проводили также встречи с такой называемой «азербайджанской общиной Арцаха», Рубен Шугарян сказал, что мы никогда слишком сильно не возражали против встреч с этой общиной, потому что понимаем, что это делается для того, чтобы создать ложное равенство. Он также добавил, что здесь, конечно, нам многое предстоит сделать.
«В 1990-х годах нам удалось использовать новое словосочетание в нескольких международных документах, а в дипломатии нет мелочей, терминология — очень важная вещь. Вместе с властями Карабаха мы постоянно использовали фразу «избранные власти Нагорного Карабаха». Это уже предоставляло статус. В то время эту «азербайджанскую общину» представлял один человек — Низами Бахманов. Он участвовал в переговорах, но оставался незамеченным. Важно, что представитель Карабаха был избран, а выборы являются важной частью государственности», — отметил он.
По его словам, сейчас мы должны работать над тем, чтобы сделать эти выборы более признанными, увеличить число международных наблюдателей за это время.
««Лифтовая дипломатия», достигнутая в Душанбе договоренность, о которой в последнее время говорилось, мы видим, что она дала свои результаты. На границе меньше жертв. Мы не должны беспокоиться о том, почему это так, а следует радоваться, что действительно произошло изменение на передовой. Что мы можем сделать? Не думаю, что сегодня реально ожидать, что Карабах вернется за стол переговоров в том формате, в каком был прежде. Этого можно достичь со временем, нужно стремиться к этому. Можно подумать о составе делегации, включив представителей Карабаха в состав армянской делегации. Понятно, что Азербайджан может сделать то же самое. Но наш представитель будет из избранных властей Карабаха», — сказал профессор Шугарян.
На уточняющий вопрос, в каком статусе будет этот представитель, в статусе представителя Армении, Рубен Шугарян ответил: «В промежуточном статусе – в качестве представителя армянской делегации (я не говорил Армении). Помимо этого, если бывают случаи, когда участие Карабаха необходимо, а премьер-министр, как он говорит, не может выступать от имени Карабаха в этом статусе, у него должна быть доверенность временно представлять интересы Арцаха. Доверенность должна быть предоставлена президентом Арцаха. Эта доверенность может быть включена в список документов, имеющихся в переговорном процессе», — подытожил он.
news.view.author Рипсиме Оганесян
