Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа.

Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа
А.П.Новосельцев
3. Источники на древнеармянском языке
Для истории хазар, особенно ранней (VII-VIII вв.), огромное значение имеет богатая древнеармянская литература. Возникнув уже в первой половине V в. после изобретения армянского алфавита Месропом Маштоцем , эта литература довольно быстро стала развиваться как оригинальная и многожанровая. Уже в V в. появилось немало чисто исторических трудов по истории Армении и сопредельных стран. Позже возникла географическая литература. Интерес к северным кочевникам — гуннам, савирам, булгарам, хазарам — диктовался постоянными с ними контактами, прежде всего политическими и военными, так как эти кочевники неоднократно вторгались в Закавказье, прежде всего в Кавказскую Албанию. А поскольку в последней, несмотря на наличие письменности и литературы на одном из местных языков , историография, по-видимому, существовала только на древнеармянском языке, да и вообще в VII-VIII вв. армянское культурное влияние в Албании было очень велико, то албанские сюжеты прочно вошли в собственно древнеармянскую литературу раннего средневековья.

Закавказье издавна имело через знаменитый проход Чола (Чора) постоянные контакты с северокавказскими кочевниками. Когда возникла древнеармянская историография, в областях севернее Дербента господствовали племена — осколки Гуннского союза, распавшегося в середине V в. Ранние армянские писатели хорошо знали алан и маскутов , и уже в самых первых исторических трудах фигурируют булгары, басилы, хазиры . Примечательно, что все они уже во второй половине V-VI в. рассматриваются как старые насельники «северных стран», а порой их обитание в последних переносится в легендарную древность.

Наиболее примечателен здесь труд «отца армянской истории» Мовсеса Хоренаци. Правда, «проблема Хоренаци» окончательно не решена до сих пор. Согласно традиции, он жил в V в. и был одним из младших учеников создателя армянской письменности Месропа Маштоца . Целый ряд крупных исследователей оспаривали это и относили деятельность Хоренаци к VII и даже IX в. Ныне господствует традиционная точка зрения, хотя не все доводы ее критиков опровергнуты. Но может быть, здесь надо винить поздних переписчиков? Во всяком случае, упоминание у этого историка булгар во времена легендарного Валаршака можно объяснить общим стремлением Хоренаци возвести все устои и условия Аршакидской Армении к этому «землеустроителю». Упомянуты у Хоренаци и хазары (хазиры) , опять-таки в легендарном рассказе о царе Валарше, сыне Тиграна «последнего» . Любопытно, что здесь Хоренаци ссылается на сирийского писателя Бардацана (Бардейсана) , жившего во II в. н. э. Исторические труды этого сирийца не сохранились, и отсылки на него (как и по другим материалам вообще неведомого Map Абаса Катину всегда вызывали много вопросов и недоверие. В рассказе Хоренаци о хазарах последние вместе с басилами через Чора вторглись в Закавказье. Это вполне могло иметь место в VI в., но не раньше. Возможно, что Хоренаци здесь связал реальную гибель какого-то армянского царя Аршакида I-II вв. н. э. в борьбе с северными кочевниками с современными ему обитателями прикавказских степей.

С VII в. количество данных о хазарах в древнеармянской литературе возрастает. Но даже у писателей VII в. упоминаний о хазарах немного. Это прежде всего относится к крупнейшему из них — епископу Себеосу. С его именем связывают «Историю», в начало которой включена так называемая Анонимная хроника, где излагается древняя история армян от легендарного Хаика . Она во многом сходится с первыми разделами труда Хоренаци, но в ряде существенных деталей отличается от последнего . Наиболее оригинальна часть от конца VI в. до 661 г., когда повествование заканчивается.

Надо сказать, что и в отношении этого источника не все ясно. Высказано мнение, что его написал вовсе не Себеос . Для нашей цели это существенного значения не имеет. Важно другое. Себеос (будем его так именовать в соответствии с традицией) подробно описал войны Ираклия с Хосровом II. Союзником императора был властитель северных кочевников — хакан, который в некоторых других памятниках называется и хазарским хаканом. Между тем у нашего автора, писавшего где-то в 50-60-х годах VII в., он именуется «царь северных стран», подвластные ему «азги» («народ, племя») находятся на севере, за Каспийскими воротами («Касбиакан дур») . Поэтому есть основания полагать, что речь идет о каком-то кочевом объединении, из которого хазары еще окончательно не выделились. М. И. Артамонов называет этих кочевников тюркюто-хазарами , но вопрос не столь прост.

В VII в. была составлена «Армянская география» («Ашхарацуйц»), которую прежде приписывали Мовсесу Хоренаци, но ныне ее автором чаще всего считают армянского ученого VII в. Ананию Ширакаци . Труд очень своеобразен по составу: в него вошли сведения, восходящие к античным географам (Птолемею и Марину Тирскому), данные, взятые из почти полностью утраченных среднеперсидских географических сочинений , и материалы (прежде всего по Кавказу) местные, закавказские. В разделе о Восточной Европе имеется список народов и племен, связанных с Булгарским и Хазарским союзами . Датировать эти сведения можно 60-80-ми годами VII в.

Больше всего сведений о хазарах у историка VIII в. Левонда (Гевонда) , описавшего положение Армении под властью арабов в VII-VIII вв. В связи с этим в «Истории» Левонда подробно рассказано об арабо-хазарских войнах; сведения этого историка дополняют информацию арабских писателей, отличаясь от последних тем, что рассказ ведет человек, одинаково враждебно относящийся и к халифам, и к их наместникам в Закавказье, и к северным «варварам» — хазарам.

У более поздних армянских историков (IX и последующих столетий) информация о хазарах невелика и взята от предшественников.

Особое место занимает «История страны алван», автором которой чаще всего считается Мовсес Каланкатваци, хотя есть и иные суждения . Это историческое сочинение, посвященное Кавказской Албании, написано на древнеармянском языке, и потому уже входит органически и в древнеармянскую литературу. С последней связан и ряд сюжетов данного памятника. Однако основное содержание его — история Кавказской Албании, а потому труд этот надо считать и памятником албанской историографии, хотя установить его связь с существовавшей, но полностью утраченной литературой на албанском языке крайне трудно. Информация «Истории страны алван» о хазарах и других северокавказских кочевниках особенно содержательна для VII в., так как передает уникальные местные сведения о хазарских походах в Закавказье, албано-хазарских отношениях и т. д. Только в этом источнике содержатся значительные материалы о быте хазар, их религии в VII в. Поэтому для VII в. «Историю страны алван» можно считать основным источником о хазарах. В то же время по ней не всегда можно четко выделить хазар из числа других северных народов, т. е. родственных хазарам кочевников Северного Кавказа.

4. Древнегрузинские источники
Древнегрузинская литература, возникшая, как и древнеармянская, B V в., сохранилась гораздо хуже. От V-VIII вв. уцелело лишь несколько агиографических сочинений, из которых одно, «Мученичество Або Тбилисского» (VIII в.), содержит известия о современных ему хазарах .

Фрагменты древнейших грузинских летописей вошли в состав «Мокцевай картлисай» («Обращение Картли»), памятника, скорее всего, IX-Х вв. В них есть данные о хазарах VII в.

Обширный свод грузинских летописей «Картлис цховрэба» сложился в XII в. В его состав вошло несколько сочинений очень сложного состава . Упоминания там о хазарах исторической ценности, как правило, не имеют. Среди грузинских историков давно сложилось мнение, что «хазары» в тексте Леонти Мровели заняли место более древних кочевников-скифов и сармат . Лишь в связи с событиями VII-VIII вв. упоминания о хазарах отражают исторические реалии этих веков, но их немного .

5. Сирийские источники
Богатая литература на сирийском (арамейском) языке появилась уже во II-III вв. Центры сирийской культуры существовали по обе стороны римско (византийско)-иранской границы, и в каждой из этих частей Сирии имелись свои культурные школы и литературные традиции . Расцвет сирийской историографии приходится на V-VIII вв., после чего сирийский язык сдает свои позиции, сменяясь арабским, и позже, с IX-Х вв., литература на сирийском языке постепенно ограничивается христианскими общинами Сирии и Месопотамии, да и то с переходом на арабский язык последний постепенно сменяет литературный сирийский. Тем не менее еще XII-XIII вв. дали значительные образцы историографии на сирийском языке.

Как известно, именно через сирийские христианские общины христианство начало проникать в страны Закавказья, где возникли и сирийские колонии . Через закавказские общины сирийская историография черпала сведения о горном Кавказе и Восточной Европе. Поэтому в сирийских источниках содержатся ценные оригинальные известия о Северном Кавказе и народах, его населявших.

Из ранних сирийских материалов для нас интересно историческое сочинение, приписываемое Захарию Ритору (середина VI в.) . В нем есть небольшой раздел о Кавказе и его народах, среди которых упомянуты хазары. Это первое достоверное упоминание хазар в источниках.

Значительный интерес представляет «Хроника» Михаила Сирийца (1126-1199 гг.). Это большое сочинение в 28 книгах типа всемирной истории . Автор — уроженец г. Мелитена (современная Турция), с 1166 по 1199 г. был патриархом яковитской сирийской церкви . Данные по интересующим нас сюжетам содержатся в одиннадцатой-тринадцатой книгах «Хроники».

Последним крупным сирийским историком был Абу-л-Фарадж Григориус Бар Гебрей (1226-1286 гг.). По происхождению еврей (как и его младший современник Рашид ад-Дин), Бар Гебрей являлся видным деятелем яковитской церкви, много ездил по странам Ближнего Востока, был весьма начитанным человеком. Бар Гебрей — ученый широкого профиля, но его исторические труды обеспечили ему видное место в средневековой науке . Его «Всеобщая история» делится на две части; светскую и церковную. Для нас наиболее интересна первая, существующая в сирийском (более подробном) и арабском вариантах. В отличие от других представителей сирийской историографии Бар Гебрей немало данных черпал из трудов арабских историков, но его известия об арабо-хазарских отношениях VII-VIII вв., о походе русов в Закавказье 40-х годов Х в. содержат интересный дополнительный материал.

6. Византийские источники
Казалось бы, византийская историография должна содержать обширную информацию о хазарах. На деле это не так, на что есть свои причины. Во-первых, Византийская империя в период расцвета Хазарии (VII-VIII вв.) переживала ослабление и даже упадок . На Ближнем Востоке арабы не только вытеснили византийцев из Закавказья и Сирии, но даже отняли у них большую часть Малой Азии . Империя лишилась значительной части балканских владений, и сам Константинополь подвергался осаде и с европейской стороны [366], и с Босфора. Авары, славяне, булгары — вот с кем имела дело империя в эти века на Балканах. Правда, у нее оставались владения в Крыму, где гегемония перешла к хазарам , но Крым был окраиной, о которой византийские историки тех веков писали мало, разве что в связи с историей безносого Юстиниана II, сосланного в Херсонес.

Другая причина малой информации византийских историков о хазарах состоит в том, что и византийская историография в VII-VIII вв. переживала упадок . После крупных имен VI в. (Прокопий Кесарийский, Агафий и др.) выделяется Феофилакт Симокатта, а затем вплоть до Феофана (начало IX в.) в Византии не появилось ни одного значительного историка .

Авторы VI в. дают обширную информацию о Восточной Европе, но хазар как таковых не знают, хотя, возможно, последние скрываются под каким-либо иным названием восточноевропейских кочевников. Но скорее всего, хазары, обитавшие тогда вдали от границ империи и находившиеся в зависимости от более крупных кочевых объединений, византийцев интересовали мало. Не упоминает хазар и Феофилакт Си мокатта, который пишет о гуннах и тюрках (для конца VI в.).

И только у авторов IX в. Феофана и Никифора информация по интерсующему нас сюжету и довольно обильна, и оригинальна. Но и она, по существу, ограничена несколькими вопросами. Кроме крымских приключений Юстиниана , у этих авторов особый интерес представляют история протоболгар и их ухода с Северного Кавказа , а также некоторые сведения об арабо-хазарских отношениях.

Более поздние византийские авторы уделяют хазарам относительно немного внимания. Показателен Константин Багрянородный, у которого сведения о хазарах появляются преимущественно в связи с венграми («турками») или другими этносами Восточной Европы . Это доказывает, что в 40-х годах Х в. Хазария уже утратила свою политическую роль и византийского монарха куда больше волновали венгры, печенеги и русы. У следующих историков (например, Скилицы ) упоминается только Крымская Хазария как область в XI в.

Особо должен стоять вопрос о византийских агиографических сочинениях, в которых повествуется о миссии Константина Философа в Хазарию. Эти материалы основательно изучали и прежде. Не ослабевает к ним внимание и ныне . Вопрос, однако, упирается в особенности агиографической литературы вообще и ее специфику в Византии в частности. Дело осложняется и тем, что некоторые из этих памятников в греческом оригинале не сохранились. Во всяком случае, ставить их в один ряд с историческими трудами оснований нет.

7. Древнерусские источники
Хотя по истории древнерусского летописания существует огромная литература, общепринятой даты его начала нет. Но и предполагать появление первых летописных записей ранее 90-х годов Х в. нет оснований . Скорее же всего, летописание на Руси возникло при Ярославе Мудром, когда Хазарского государства уже не существовало. В ПВЛ, конечно, вошли известия о хазарах, основанные главным образом на преданиях и устной традиции. Их немного, но они уникальны. Речь идет об отношениях полян с хазарами, освобождении юго-восточной группы русского славянства от хазарской зависимости и, наконец, о походе Святослава на Белую Вежу в 965 г. Для XI в. есть данные о хазарском населении на Тамани .

Оригинальное, но труднообъяснимое известие о хазарах имеется в сочинении Иакова Мниха «Память и похвала князю Владимиру» (вторая половина XI в.) . Этот ранний писатель упоминает о войне Владимира с хазарами , о чем летопись молчит.