АналитикаНовостиОбзор прессыПолитика

Мамедъяров заговорил о прогрессе по урегулированию карабахского конфликта .

Затянувшаяся секретность в переговорах между Азербайджаном и Арменией по урегулированию нагорно-карабахского конфликта является аномалией. Потому, что этот процесс приобрел свою «субъектность» и становится самостоятельным источником политической и информационной борьбы между конфликтующими сторонами. Но без фактора не озвученных компромиссных позиций такие переговоры в рамках модели «выигрыш – проигрыш» в принципе были бы невозможны.

 Министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров выступил со странным заявлением относительно переговоров с Арменией по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Он отметил прогресс, правда, пока «только на словах», тогда как азербайджанской стороне хотелось бы «обсуждать более конкретные вопросы». И добавил, что в начале декабря на встрече с главой МИД Армении в Братиславе «мы уточним этот момент» и «тогда будет ясно — готова ли Армения к переговорам или нет, потому что документы уже на столе».

Нагорный Карабах
Нагорный Карабах
Иван Шилов © ИА REGNUM

Встреча глав МИДов Азербайджана и Армении еще только намечена, логично было бы ожидать такие заявления по ее итогам. Хотя, возможно, что какой-то «прогресс» действительно достигнут на уровне закрытых консультаций рабочих групп двух внешнеполитических ведомств. Но эти сведения, как правило, не придаются гласности. И если одна из сторон предпринимает подобный ход, то возникает вопрос о его целенаправленности. Первая версия, которая возникает в этой связи: Баку предпринимает оперативно-дипломатические меры упреждающего свойства для того, чтобы в случае неудачи или срыва переговоров министров заявить о нежелании другой стороны договариваться. Тогда речь нужно вести об обычном информационном обеспечении «операции», что ранее многократно использовалось. Суть второй версии в том, что у Баку, возможно, появились какие-то аргументы, позволяющие выйти на компромиссный сценарий урегулирования конфликта, и он стал использовать более мягкую риторику. Наконец, стоит обратить внимание еще на одну фразу Мамедъярова о том, что он «не всегда понимает политику Армении в карабахском урегулировании».

Ильхам Алиев И Никол Пашинян. Давос
Ильхам Алиев И Никол Пашинян. Давос
Primeminister.am

Действительно, в последнее время премьер-министр Армении Никол Пашинян сделал немало противоречивых заявлений относительно перспектив урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Однако среди них есть и суждения ключевого свойства. Во-первых, он считает, что урегулирование должно учитывать интересы трех сторон — Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха. Кстати, этот тезис был поддержан министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Во-вторых, он не исключил, что возможное будущее мирное соглашение с Баку может быть вынесено на общенациональный референдум в Армении. То есть если Пашиняну не удается приоткрыть занавес секретности над переговорным процессом, то его итоги перед принятием решения он готов придать публичному обсуждению. Однако готов ли к такому сценарию Азербайджан, который начинает уступать Армении в проявлении инициативности?

Затянувшаяся секретность в переговорах между Азербайджаном и Арменией по урегулированию нагорно-карабахского конфликта является аномалией. Потому, что этот процесс пробрел свою «субъектность» и становится самостоятельным источником политической и информационной борьбы между конфликтующими сторонами. Ясно и то, что без фактора не озвученных компромиссных позиций такие переговоры в рамках модели «выигрыш — проигрыш» в принципе были бы невозможны. С другой стороны, секретность позволяет конфликтующим сторонам скрывать слабость своих позиций, переходить в случае необходимости к тактике затягивания переговорного процесса, что в нашем случае начинает объективно связываться с неопределенностью геополитической ситуации в регионе. Важно отметить и то, что призывы сопредседателей Минской группы ОБСЕ к конфликтующим сторонам — пытаться самостоятельно выходить на решение конфликта— тоже провисают.

Эксперимент диалога «президент Азербайджана Ильхам Алиев — Пашинян» в целом оказывается провальным. Стороны не желают или не готовы расширять собственный круг инициатив и альтернатив, рассматривают переговоры как сражение при внешнем арбитре, выводят за скобки имеющиеся общие интересы. На наш взгляд, связано это с нежеланием или опасением конфликтующих сторон брать на себя политическую ответственность. Ведь так легко всё переложить на внешний фактор. Прав директор Института Кавказа, армянский политолог Александр Искандарян, когда говорит, что «конфликт — он, как многослойный кочан капусты, состоящий из экономических, политических интересов, лоббинга различных стран», а «за прошедшие 30 лет набрал такое количество сложных взаимодействий разных персон и институций, что в результате приобрел устойчивость, некую стабильную нестабильность». Мы же добавим, что это прямой результат политики Азербайджана, который активно вел конфликт к его интернационализации, а сейчас запутался сам.

Это выводит нас еще на один вопрос: почему сейчас именно Мамедъяров заговорил о «прогрессе» на переговорах по урегулированию конфликта, тогда как его армянский коллега Зограб Мнацакянян почему-то отмалчивается? Ответа пока нет, есть только версия. После того, как палата представителей США — впервые за 35 лет — одобрила резолюцию о Геноциде Армян, появились опасения, что реанимируемый на Ближнем Востоке армянский вопрос в той или иной форме рано или поздно сможет проецироваться и на урегулирование нагорно-карабахского конфликта через изменение позиции Вашингтона, как одного из сопредседателей МГ ОБСЕ. Не случайна и настойчивость Лаврова по возвращению переговоров к ситуации апреля 2019 года, когда конфликтующие стороны реально выходили на решение гуманитарных вопросов и говорили о необходимости создания «атмосферы доверия». Вот и Мамедъяров заговорил о необходимости «обсуждать более конкретные вопросы» и даже уточнил, что «документы уже на столе».

Раньше и Лавров говорил о «пакете документов по урегулированию конфликта», где «изъять те или иные элементы не представляется возможным». Значит, «документ Мамедъярова» не «пакетного свойства» и не затрагивает базовых основ урегулирования конфликта. Но может содержать то, в чем заинтересованы обе стороны и что потенциально способно приблизить стороны к урегулированию конфликта. Это предварительный вывод, исходя из косвенных признаков. Главные выводы еще впереди.

Станислав Тарасов

ИА REGNUM.

Статьи по Теме

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Back to top button