Он разжег костёр, принес жертвы Отцу Ара и Всемогущему Ваагну. Узнав, что Тигран с большим войском направляется к его границе, Аждаак зашёл в усыпальницу Тигрануи и опечаленно сказал: «О, святейшая, тебе казалось, что своим самопожертвованием ты положишь конец нашей вражде? Тигран, горя местью, хочет убить меня, я, боясь его мести, должен убить его. Наша взаимная ненависть исчезнет только смертью одного из нас». И Аждаак собрал большое войско, принёс жертву своему Богу Вишапу и отправился навстречу противнику. Встретились войска ариев и чариев, и началась яростная битва. Тигран, убив Аждаака, направился в усыпальницу сестры, чтобы забрать её останки, но тут перед ним встали сыновья Аждаака и Тигрануи: «О, царь ариев, ты победил, ты можешь разорить всю нашу страну, но ты не властен над нашими душами. Она твоя сестра, и ты пришел в нашу землю с мечом, чтобы отомстить за её смерть, но она и наша мать также. И мы не допустим, чтобы ты перевез останки нашей матери в Арарат. Арарат для нас чужой. Останки нашей матери не должны лежать в чужой земле. Хоть она огнерождённая, но она мать детей земли, и её тело должно быть предано нашей родной Матери – Земле». Тогда Тигран решил убить дерзких сынов Аждаака, но за них вступилась Богоматерь Анаит, которая остановила меч ария: «Месть затмила твой разум, сын мой. Знай, что победный меч должен не только наказывать, но и вершить справедливость. Тигрануи по крови лишь арийка, она мать титанов. Поэтому её брат арий не вправе распоряжаться её останками. Это право принадлежит её сыновьям-титанам». Тигран повиновался и вернулся в страну Арартскую, оплакивая кровавыми слезами преданную сестру.
За три дня нам предстояло пройти 80 километров, большей частью по горному ландшафту, от деревни Гегард до деревни Гандзак. По дороге, а мы уходили от цивилизации туда, куда поднимаются только пастухи со своими стадами, нам встречались летники и радушные люди – они накрывали для нас незамысловатый стол прямо на поляне с синими колокольчиками вперемешку с редким жёлтым зверобоем. Отряхивая свои пыльные походные штаны и усаживаясь в позу лотоса, я поймала себя на мысли, что хотела бы в своем гардеробе иметь платье такого цвета. И желтую розу на груди. Или шарфик. Езиды Милязм и Джендим принесли арбуз и кофе. Я не пью кофе, но тут не смогла отказаться – ради уважения и того, чтобы попробовать вкус напитка, приготовленного смуглыми натруженными руками езида на пастбище.
За день до восхождения мы сделали ночёвку у горы Налсар. Места здесь засушливые, бедные травой, в отличие от другой стороны Аждаака. У подножия Налсара, среди камней можно найти маленький природный колодец, в котором через камни, как через фильтр, сочится вода. В такие моменты, как никогда, начинаешь ценить и уважать воду. Какой-то сердобольный пастух оставил миску на камнях, чтобы измученный жаждой путник мог испить из этого ледяного родника. Над Налсаром загорелась первая звезда. Похолодало. Златовласый Эдик – дитя двух народов – армянского и русского, зоолог-биолог из Москвы, готовит гречку с тушёнкой и чай из чабреца, который мы насобирали по дороге. Ребята рассказывают истории из своей походной жизни. Я лежу в каменной чаше с петроглифами – сцена охоты. Позвоночником чувствую, что пью силу камня и солнца, настоянную на веках. Среди труднопроходимых каменных скоплений выделяются блестящие чёрные камни. Это корка железо-магнезиумовых окислов, которые называются корковыми ожогами или загаром. Именно на таких камнях можно найти наскальные рисунки. Действительно на чёрных камнях легко что-либо чертить, корка поддается давлению и издревле служила людям своего рода полотном для выражения чувств и отображения реалий жизни. Таким образом наши предки, протоармяне, положили начало истории изобразительного искусства. Но несмотря на то, что петроглифы изучаются уже более 200 лет, они до сих пор остаются загадкой.
Утро для нас наступило рано – впереди красная гора и её вершина. Аждаак – потухший вулкан, высшая точка Гегамского хребта и третья по высоте гора после Арагаца и Капутджуха. Хотя вершина красивейшего Капутджуха сейчас может нам только сниться, поскольку Нахичеванская область отошла Азербайджану, а граница проходит прямо по горе, которая находится под обстрелом азербайджанцев. Склоны Аждаака многообразны: здесь и огромные глыбы камней, и мелкая каменная сыпучка, и вулканический пепел… В окрестностях находятся два прекрасных тихих озера, одно из которых в непосредственной близости к вершине. Такое ощущение, что в одном мертвая водица, в другом – живая… И гора предлагает взять ту воду, которая тебе нужнее. Вид с вершины Аждаака потрясающий. По дороге мы прошли через ветер, дождь и град. А у пика горы небо просияло. И вот, перед нами –Арарат, Арагац, Ара, Атис и голубеет уходящий в небо Севан. Я, согласно своей традиции, спрятавшись за камнем, отдаюсь Морфею. Сон на вершине горы – богатырский: даёт силы, здоровье и молодость. Морфей берёт меня за руку и ведёт к двум воро-там. Ворота из рога показывают правдивые сны, ворота из слоновой кости – сновидения из сладкой лжи. Выбираю первые. Нужно иметь мужество, чтобы принять правду. Просыпаюсь – по щекам текут слезы. Я часто плачу во сне. Наверно, потому что чаще чувствую себя счастливой в жизни. И безгранично свободной в горах…