АрхивИнтересные фактыИсторияИстория Арменииоб Армении

Филип Марсден : История армян — Это история выживания.

vne strok

Старый город Иерусалим, самое святое место на земле, поделен на четыре отдельных квартала. Три квартала — еврейский, христианский и мусульманский — представляют великие монотеистические религии, которые сделали этот город святым и боро­ лись за него на протяжении сотен лет. Четвертый квартал — армянский.

То обстоятельство, что армяне уцелели в городе с такой напря­женной внутренней жизнью, является доказательством их не­обычайной жизнестойкости. Действительно, из всех кварталов армянский — самый консервативный и до сих пор остался самым замкнутым. Большая его часть укрыта за высокими стенами, где миряне соседствуют с монахами ордена Святого Иакова. Обычно вход туда для посторонних закрыт, и только на полчаса ежеднев­но его открывают для осмотра кафедрального собора не армяна­ми.

Заглянув в боковую часовню церкви Святого Иакова, где хра­нятся мощи святого, которые не были увезены в Компостелу, я услышал, как голос за моей спиной произнес:

— Могу быть вам чем-нибудь полезен?

Мужчина в очках с темной оправой представился как Геворг Хинтлян, историк общины. Я рассказал ему, что побывал в Ани и Дигоре, что привез кое-что из пещеры в Шададди.

— Я сразу понял, что вас интересует не только собор.
— Как вы догадались?
— Просто догадался.

Он пригласил меня к себе в кабинет, где я положил на его письменный стол кристалл кальцита. Он улыбнулся, покачал головой, как бы не веря своим глазам.

— Давайте я покажу вам наш квартал. Долгие часы мы бродили с ним по лабиринту склепов, по узким улочкам и солнечным внутренним дворикам. Мы поднимались на крыши домов, заходили в кельи монахов, а когда я собрался уходить, он сказал:

— Если вам захочется побольше узнать об армянах, почему бы вам не приехать сюда пожить с нами?

Кристалл я оставил Геворгу; не прошло и восемнадцати меся­цев, как я вернулся. «Армянский вопрос» не оставлял меня в по­кое. Я сказал Геворгу, что хочу поехать в Армению, и он обещал помочь мне в этом. Несколько месяцев я прожил в Иерусалиме в маленькой комнатке со сводчатым потолком на границе между еврейским и армянским кварталами.

В городе царила напряжен­ная обстановка: только что был оккупирован Кувейт, все говори­ ло за то, что война затянется на всю осень. Иерусалим выжидал. Выжидали израильтяне, выжидали палестинцы, выжидали ар­ мяне, находившиеся между ними.

Выжидал я, все это время обду­мывая планы путешествия к Армении кружным путем, с целью разыскать армянские общины, рассеянные по всему Ближнему Востоку и Восточной Европе. Ежедневно я брал уроки армянского языка у монаха-полиглота, совершал длинные прогулки с Геворгом, разговаривая со всеми, с кем только удавалось поговорить, а оставшееся время проводил в окружении книг библиотеки Гюльбенкяна.

Я посетил армян­скую общину в Яффе и армянский мужской монастырь пятого века в Иудейской пустыне, неделю провел среди армян, живущих Каире. И все больше убеждался в том, что история армянского народа — не столько история резни и гонений, сколько история выживания.

Первые армянские правители появились в центральной и вос­точной Анатолии где-то в шестом веке до нашей эры. Пять столе­тий спустя государство Армения стремительно заняло все про­странство от Средиземноморья до Каспийского моря.

На протяже­нии веков были периоды, когда армянские правители платили дань то персам, то Византии, то багдадскому халифу, а то одно­ временно и тем и другим. Уже в те времена жизнеспособность Армении казалась невероятной.

Оказавшись на стыке не только двух противоборствующих держав, но и двух противоборствую­щих религий, армяне устояли перед их натиском и сохранили свою самобытность. В 301 году нашей эры царь Армении Трдат Третий стал первым правителем, который принял христианство в качестве государственной религии… в то время как в Риме же­стокие преследования христиан еще не начались.

Когда позже император Константин избрал гонимый культ в качестве основы для византийской теократии и государственной религии величайшей в мире империи, армяне по-прежнему оста­ лись привержены собственной интерпретации этой религии \

В 451 году на Халкедонском соборе византийские епископы догово­рились о, так сказать, христианской ортодоксии; армяне даже не появились на нем — они были слишком заняты войной против персидских сасанидов.

Казалось, сама земля ополчилась против них. За сотни миль от города Ани проходят границы шести из двенадцати основных тектонических пластов земного шара.

В девятом веке в результате одного только землетрясения толь­ко в одном армянском городе было зарегистрировано семьдесят тысяч погибших.

Тем не менее в первое тысячелетие после принятия христиан­ства, несмотря на землетрясения и нашествия, несмотря на окру­жение маздеистов, манихеев, мусульман, диофизитов и дуали­ стов, армяне стремительно выходят на сцену во всем великоле­пии своей средневековой истории, создавая отмеченные вдохно­венным мастерством произведения литературы и архитектуры, чтобы затем снова задохнуться под игом неистовых орд. В девя­том веке Армения вновь появляется как независимое государство со столицей в городе Ани.

Я почувствовал дух гения, создававшего этот город, когда сидел несколько лет назад в развалинах его кафедрального собора. Было время, когда Ани превосходил свои­ми размерами большинство крупных европейских городов. Но в 1064 году турки-сельджуки заполонили и разграбили Азию.

Какое будущее могло ожидать этот маленький народ, постоян­ но оказывавшийся буфером между империями, самый многострадальный, на самом истоптанном клочке земли, кроме постепен­ной ассимиляции с более многочисленными и более сильными соседями?

Его рассеянные по земле родовые объединения боро­ лись бы на протяжении нескольких поколений, отчаянно пыта­ясь сохранить свои национальные традиции, прежде чем сме­ шанные браки не привели бы их к закономерному историческо­ му результату — к груде руин на Анатолийском плато, покрыв­ шихся пылью времен, и нескольким застекленным шкафам в Британском музее.

Ничего подобного! Армянские правители переселились на пятьсот миль к северо-западу. Здесь, в Киликии, под защитой Таврских гор, они основали новое Армянское царство.

Многие из тех, кто успел спастись бегством, не погиб во время землетрясе­ний, избежал массовой резни в период нашествия сельджуков и остался трудиться на родной земле, были угнаны в 1604 году сефевидским шахом Аббасом; а те, кто попал под господство Османской империи, кто не погиб во время погромов 1890-х годов, и потом — 1909 года и остался жить в сельской местности, были уничтожены в 1915 году, — их затолкали во тьму исторического тупика и убили.

Более миллиона армян — половина всего населения Анатолии
— погибло в последние годы существования Османской империи. Туркам удалось осуществить то, что до них пытались сделать правители многочисленных государств: им удалось покончить с государством Армения, но только не с армянами!

В большинстве крупных городов мира можно найти армян — выходят армянские газеты на армянском языке, работают армянские рестораны. В изгнании армяне оказались необычайно стойкими и активными. Только евреи с такой же неистовостью сопротивлялись ассими­ляции.

В горах Колумбии есть маленький городок, который так и называется: Армения, там подают фасоль по-антиохийски. В Па­риже самое первое кафе, появившееся в 1672 году, было открыто армянином, а еще раньше — в Вене; сделал это тот самый армя­ нин, который помог прорвать осаду турок.

Лечащим врачом польского короля Яна во время осады Вены был армянин; армя­нином был врач, обслуживавший гарем Акбара Великого, прави­теля Могольской империи в Индии с 1536 года, чей приемный сын был армянином и почитался иезуитами в Индии как вели­чайший поэт своего времени.

У «польского Байрона» — Словацкого мать была армянкой, как
у чемпиона по шахматам Гарри Каспарова, у Гурджиева или у аббасидского халифа аль-Мустади, который правил всем араб­ ским миром, за исключением Египта, где чуть раньше власть держали армянские визири.

В королевских жилах правителей Иерусалима, потомков крестоносцев, с давних пор текла армян­ская кровь. Когда король Ричард Львиное Сердце вступал в брак, его шафером был армянин; последний король Армении, изгнан­ник, живший во Франции, учил французского короля игре в шах­маты. Существовало даже предположение, что человек по про­звищу «Железная Маска» был не кем иным, как армянским па­триархом Константинополя.

Впервые йогурт в Соединенных Штатах стал изготовляться армянским семейством Коламбиссян. Специфическая зеленая крас­ка долларовых банкнот США была создана армянином, так же как и самолет МИГ, названный в честь его создателя Микояна, чей брат дольше всех продержался в сталинском политбюро; Абел Аганбегян, армянский экономист, был автором проекта пере­стройки.

А на самом деле их вроде вообще как бы не должно было существовать. Они должны были быть уничтожены, вычеркнуты из истории ужасами, которые они пережили. Но они выжили и остались не в виде скромной сноски к истории этого бурного региона, но как ее постоянный и своеобразный лейтмотив.

Из-за нависшей угрозы войны в Персидском заливе, развала Советского Союза и состояния опасной нестабильности в Восточ­ной Европе время казалось самым подходящим для путешествия по армянской диаспоре и в саму Армению. И я стал готовиться к отъезду из Иерусалима.

В библиотеке армянского квартала прямо на стене можно про­читать высказывание американского писателя-армянина Уилья­ма Сарояна:

«Хотел бы я знать, найдется ль в мире сила, которая способна уничтожить этот народ, это малое племя скромных людей, чьи войны все отыграны и проиграны, чье государство полностью уничтожено, чья литература не прочитана, музыка не услышана, а на молитвы больше нет ответа.

Ну же, вперед! Уничтожьте Армению! Увидите, удастся ли это вам. Пошлите их в пустыню без пищи и воды. Сожгите их дома и церкви. А потом посмотрите, не окажется ли, что будут они сме­ яться, петь и снова возносить молитвы. Потому что если хотя бы двоим из них доведется встретиться в этом мире, увидите — они создадут новую Армению».

Заинтригованный словами Сарояна о новой Армении и одер­жимый поисками остатков старой, я покинул стены монастыря в сырой декабрьский вечер. Путь мой лежал в Венецию. В этом городе вот уже более восьмисот лет существовала армянская об­щина.

Отрывок из книги Филипа Марсдена: Перекресток: путешествие среди армян Читать также: Глаза синие как озеро Ван — Филип МарсденПещера в Шададди — Сирия — Свидетель зверства турок

Армянский квартал в Иерусалиме.
vne strok

Статьи по Теме

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Back to top button