Почти 300 лет назад армянский и грузинский народы впервые сполна ощутили переменчивость русского характера, узнали цену обещаниям русского монарха, познали силу русского оружия в зависимости от обстоятельств и конъюнктуры.
Точкой отсчета по праву считается персидский поход Петра I (1722-1723), подкрепленный константинопольским договором за 1724 год, принесший неисчислимые бедствия поднявшим оружие против господствующей роли местных мусульман и спровоцировавший небывалую волну эмиграции.
Петр Великий впервые взглянул на армян с точки зрения политической, гениально предвидя будущую роль России в судьбах Армении. И с этого момента начинается по отношению к ней деятельная политика русских государей. Еще до Дербентского похода, к Петру уже являлось несколько депутаций от карабагских меликов, просивших его заступничества. Все оне говорили, что как только русские войска станут приближаться к ним, начальные люди армян соберут свои войска в Нахичевани и, взяв царские знамена, в 24 часа выгонят неверных, а в 15 дней овладеют всею землею; что взять Эривань будет не трудно, так как в этом городе живет много армян, и в их руках находятся пороховая казна и другие припасы; что, наконец, армянская страна может выставить до 116 тысяч войска, так как армяне турецкие наверное придут на помощь персидским.
И когда перед оружием Петра пал Дербент, и русские войска готовились овладеть всеми северными провинциями Персии, казалось, заря армянской свободы занялась светло и ярко. Уже 12 тысяч армян, под предводительством карабагских меликов, и 30 тысяч грузин, с царем своим Вахтангом, стояли у Ганжи в ожидании царя и его приказаний.
Эти христианские войска ликовали, считая освобождение от ненавистного мусульманского ига делом несомненным. Как громовой удар разразилась среди них весть, что Петр возвращается с Кавказа, не довершив начатого дела.
По свидетельству армянского митрополита Исая, этому не хотели верить, не могли понять, что такое случилось; одни говорили, что русские ушли обратно от болезней, другие, — что, по случаю зноя, пали у них кавалерийские лошади, третьи, — что было крушение на море и погибли артиллерия и провиант.
Неожиданный отъезд Петра из Дербента поразил глубокою скорбью армянские и грузинские войска; энергия их упала.
Вахтанг с своими грузинами ушел в Тифлис, который вслед затем был осажден, взят и разорен лезгинами. Карабагские мелики удалились в горы и, запершись там в неприступных башнях, в течение нескольких лет стойко выдерживали ожесточенную борьбу за свободу с турецкими, персидскими и дагестанскими полчищами. Эта борьба армян, вызванная, но не поддержанная походом Петра, была тем не менее началом уже не прекращавшихся попыток добиться свободы.