Россия призывает всех внутренних и внешних игроков к сдержанности, заявил замминистра ИД России Руденко, отметив, что Россия как страна-сопредседатель Минской группы ОБСЕ активно принимает участие в процессе достижения перемирия и возвращения сторон за стол переговоров.
Разделение акторов на «внутренних и внешних» примечательно. Что под этим подразумевается? Идет ли речь о «внутренних» акторах – Армении, Арцахе и Азербайджане, или подразумевается внутренняя ситуация в Азербайджане, особенно, после июльских событий?
Москва в этом смысле действительно перед сложным выбором. В случае военного успеха Азербайджана вряд ли можно будет «списать» поражение на политическое руководство Армении, хотя в последнее время в российской прессе и экспертных кругах и в их армянской интерпретации желаются намеки на подобный сценарий.
В этом смысле безусловно, что любая неудача или тем более поражение Армении станет поражением России на Южном Кавказе. Причем, об этом предупреждают даже российские эксперты. «Если конфликт не будет остановлен серьезным внешним давлением, война продолжится, и это станет большой катастрофой. Она сотрясет и южно-кавказский регион и затронет всех крупных акторов, в том числе Россию и Турцию». Об этом в интервью Медузе сказал эксперт по вопросам Кавказа Вадим Муханов.
Потом Эрдоган уже приступит к реализации февральской угрозы в адрес России разрушить Россию изнутри с помощью 25 млн. мусульман.
Россия, безусловно, при рассмотрении угроз должна мерить события не мелкими задачами в отношении Армении, а стратегическими вызовами российской государственности со стороны Турции.
Армянская армия решит вопрос угроз армянской государственности, но весь вопрос в том, что при отсутствии адекватного поведения турецкая угроза для России сохранится.
А адекватность требует не только добросовестной поддержки армянской армии в соответствии с союзническими обязательствами, но и политической адекватности, где ключевым является вопрос русско-турецких договоров 1921 года. Их символическое столетие близится. 30-летний статус-кво, сформированный Арцахской победой Армении, по сути, антагонистичен этим договорам. И в этом состоит противоречие в российско-турецких отношениях.
В этом смысле может быть примечательным другой аспект разделения «на внутренних и внешних” акторов.
Очерчивает ли Россия новую границу или намекает, что Турция в данной игре «внешний» актор, а внутренние акторы – стороны конфликта и посредники в официальном формате? Не в этом ли контексте Руденко намекает, что Россия – член Минской группы, а Турция – нет?
Вопрос в том, какую адекватность и стратегическую дальновидность Россия проявит при отвержении амбиций Турции.
